«Тысячелетие русской книжности»

Прометей. Историко-биографический альманах. Том. 16. М., 1990.

Книга – наиболее яркое проявление духовной жизни общества. Изучение книжной культуры – комплексная проблема, так как культура книги – часть общественной культуры. Русская книга, образ которой слагается из многих компонентов, представляет собой богатейший памятник искусства.

В «Повести временных лет» под 988 годом читаем: «Послав нача поймати у нарочитое чади дети и даяти нача на ученье книжное» [1]. Таким образом, «ученье книжное» насчитывает более 1000 лет. Известно о грамотности русских людей не только в высших слоях, но и в средних. Школа равноапостольного князя Владимира (†1015) дала прообраз для школ, открытых Ярославом Мудрым (†1054), возникновения школ в Киеве, Новгороде, Владимире, Смоленске, Галиче, Турове, Полоцке и других городах Руси. О Ярославе Мудром сохранилось свидетельство: «И бе Ярослав любя церковные уставы… и книгам прилежа, и прелагаше от грек на словеньское письмо, и списаша книгы многы, и сниска, ими же поучашеся вернии людие. Отец бо сего Володимер землю взора и умягчи, рекше Крещеньем просветив. Се же насея книжными словесы сердца верных людей, а мы пожинаем ученье приемлюще книжное». Летописец создал настоящий гимн книгам: «Велика бо бывает полза от ученья книжного; книгами бо кажеми и учими есмы пути покаянью, мудрость бо обретаем и воздержанье от словес книжных; се бо суть рекы, напаяющие вселеную, се суть исходяща мудрости, книгам бо есть неисчетная глубина, сими бо в печали утешаеми есмы, суть узда воздержанью… Аще бо поищеши в книгах мудрости прилежно, то обрящеши великую пользу души своей; иже бо книгы часто чтет, то беседует с Богом, или святыми мужи» [2]. Устроенная Ярославом Мудрым библиотека при соборе святой Софии в Киеве способствовала развитию книгописания. «На основании изучения письменных и археологических данных ученые приходят к выводу, что до монгольского нашествия в трехстах с лишним городах и неисчислимом множестве сел и погостов Русской Земли было построено до десяти тысяч каменных и деревянных храмов, городских, сельских, монастырских». Эти расчеты привели в 50-е годы двадцатого столетия академика В. В. Виноградова к следующим обобщениям: «Для совершения службы в 10 000 церквах и 300 монастырях нужно было иметь около 85 000 книг» [3]. А современный исследователь Б.В. Сапунов пишет: «С учетом четьей и светской литературы всё книжные богатства Древней Руси следует определить в 130—140 тысяч томов» [4].

В Древней Руси писец, как правило, был и писатель, и переводчик, и редактор, и художник. Академик Д. С. Лихачев писал: «Иван Федоров в своих изданиях не только шел вперед, но и возвращался к лучшим образцам рукописной книги… Первопечатные книги не стремились отойти от рукописей, а напротив, приблизиться к лучшим рукописям, но в новой технике» [5]. Нет ничего удивительного, что самыми красивыми книгами на протяжении всей 1000-летней истории русской книжности были Евангелие и Псалтирь – самые любимые книги на Руси. «… Нашей первой книгой, заглавным древнерусским чтением, литургическим, а затем и домашним, как и самым первым чтением общеславянским, стало Евангелие – самая первая книга христианского мира… Евангелие – первопричина и первотолчок нашей тысячелетней литературы» [6].

Достаточно вспомнить Остромирово Евангелие, первую точно датированную полную русскую рукопись 1056-1057 годов, Мстиславово Евангелие 1117 года – полный апракос и ряд других ранних и средневековых рукописей, чтобы говорить об образе русской книги. В последние годы изданы: Киевская Псалтирь 1397 года, в 1983 году Изборник Святослава 1073 года, в 1985 году – «Сказание о Борисе и Глебе» XIV века, в 1986 году – «Повесть о Зосиме и Савватии» XVI-XVII веков, в 1986-1987 году – Жития Кирилла и Мефодия, которое только что вышло совместными трудами АН СССР и Болгарской Академии наук. Недавно была издана рукопись XIX века, содержащая «Сказание о князе Михаиле Черниговском и боярине его Феодоре». По этим фотографическим изданиям рукописей мы можем несколько шире представить художественное состояние русской книжности в прошлом. Они позволяют подвести и некоторые итоги в истории русской книжности.

Если рассматривать культуру Руси, начиная с XI века, и, особенно, книжную культуру, то прежде всего возникает чувство удивления и восхищения широте ее распространения. Дошедший до нас книжный фонд составляет лишь небольшую часть того, что создавалось на протяжении веков. В летописях при описании пожаров отмечается гибель книг. Так, в Первой Новгородской летописи только в XII веке упоминается шесть больших пожаров. Исследователи отмечают, что с 1055 по 1238 год было около 80 областных войн. Некоторые из них тянулись по 12-17 лет. За XIII, XIV и начало XV века русские выдержали около 160 войн с внешними врагами – «и много зла было: погорели церкви, и честные иконы, и книги, и Евангелия», лаконично сообщает летопись. Можно утверждать, что книги домонгольского периода были редки уже в XVII веке. В 1848 году В. М. Ундольский опубликовал «Опись книг в степенных монастырях находящихся», которая была составлена в 1653 году. По данным этой описи, из 2672 книг харатейных оказалось лишь 189. По данным «Археографического ежегодника» за 1965 год, из общего числа зарегистрированных 1296 харатейных рукописей XI—XV веков только 190 можно отнести к домонгольскому периоду. Сейчас эти уточнения продолжаются в связи с изданным уже «Сводным каталогом славяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР, XI-XIII вв.» и подготовкой к изданию «Сводного каталога рукописей XV века».

По исчислению академика Н. К. Никольского, количество рукописных книг с XI по XVIII век, хранящихся в одних только крупнейших государственных рукописных хранилищах, составляет от 80 тысяч до 10 тысяч. На каждую же рукописную книгу приходится в среднем от 15 до 20 рукописных статей (слов, житий, повестей и т. д.). Иными словами, количество списков древнерусских сочинений исчисляется, по неполным данным картотеки Н. К. Никольского, от 1 миллиона 200 тысяч до 2 миллионов.

В. Н. Перетц писал в 1904 году: «Мы, русские, можем похвалиться изобилием рукописного материала, оставленного нам многовековой исторической жизнью» [7].

Алфавитный список русских авторов и их сочинений картотеки Н. К. Никольского (БАН СССР) составляет 9220 единиц. Список же русских анонимных сочинений – 2360 единиц. Кроме того, в картотеке алфавитный список славянских авторов и их сочинений заключает 1560 единиц, греческих переводных текстов – 11 200.

В действительности авторов и литературных произведений было в Древней Руси гораздо больше. Особенно сложно обстоит дело с летописями. В картотеке Н. К. Никольского зарегистрировано 1211 списков летописей. Благодаря современным исследованиям ученых, это число может быть значительно увеличено. Из приведенных данных виден огромный объем древнерусского литературного материала. Кроме того, в картотеке имеется 425 карточек на хроник и хронографы. Из приведенных данных виден огромный объем древнерусского литературного материала. И этот объем все увеличивается за счет открытия новых рукописей. Однако до сих пор не все древнеславянские рукописи имеют печатное описание. Имеющийся наиболее полный «Справочник-указатель печатных описаний славяно-русских рукописей» содержит около 3 тысяч наименований. Еще в 1973 году на Конференции по проблемам рукописной и печатной книги в Москве была высказана мысль о подготовке многотомного справочника, раскрывающего корпус рукописных книг Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина. Важна также мысль, высказанная председателем Археографической комиссии АН СССР С. О. Шмидтом о перечне всех сохранившихся полностью книг или в отрывках старинных описаний книжных собраний и архивов. Сейчас своевременно поставить вопрос об издании серии иллюстрированных каталогов и описания этих собраний, включая в эту программу репринтные издания прежних описаний собраний рукописей и рукописных книг, которые составляют библиографическую редкость.

В Древней Руси центрами книжности, образованности были монастыри и храмы. «Устав требовал, чтобы монахи в свободное от работы время занимались чтением. В «Келлиотских» монастырях каждый инок должен был любым путем отыскать нужные книги. В «Общежительных» монастырях… книги были общими. Это способствовало созданию крупных библиотек» [8]. До XIV века первое место занимал Киево-Печерский монастырь. В Киево-Печерском патерике представлена такая картина в связи с работой монастырского скриптория: «Ларион был хитр писать книги и писал их во все дни и нощи. Великий Никон, сидя рядом, строил книги, а сам блаженный прял вервие, еже на потребу такому делу» [9]. Работа сопровождалась тихим пением Псалтири. В Уставе имелся специальный раздел, определявший порядок работы скриптория. Можно говорить о школе, возникшей в монастыре. Известно, что преподобный Нестор Летописец, автор Жития преподобного Феодосия, а также «Чтения о святых мучениках Борисе и Глебе» и «Повести временных лет», называет современные ему училища «книжным ученьем». Один из первых составителей библиографии древнерусских книг епископ Дамаскин Руднев, ректор Новгородской духовной семинарии, на конец XVIII века отмечает: «Но сие название, по тогдашнему разумению, различно толковать можно. Оно может значить и ученье как читать и писать должно, и ученье как разуметь то, что написано, и обучение, наконец, наукам и художествам». И далее он продолжает: «Митрополиты и епископы, если не все, то по крайней мере большая часть из них, были ученые» [10]. Существенны и более поздние данные. Изучение владельческих записей показывает, что основным обладателем книжных богатств в допетровское время были церкви и монастыри. В их хранилищах находилось около 40 процентов книжного фонда.

Среди книжных людей XI—XIII веков были люди разных положений – митрополиты, епископы, монахи, князья и горожане. Летописи называют «книжниками» Владимира Святославича (†1015), Ярослава Мудрого (†1054), Владимира Мономаха (†1125), Ярослава Галицкого (Остомысла, †1187), Владимира Васильковича Волынского (†1288), который, по данным Ипатьевской летописи, сам оставил не менее 20 рукописных книг, Константина Ростовского (†1218). На основании этого довольно скупого перечня можно предположить, что требования к книжному человеку на Руси были чрезвычайно высоки.

Крупнейший современный исследователь древнерусской книги Г. И. Вздорнов пишет: «В отношении лиц княжеского дома постоянные заказы на рукописные книги составляют одну из форм их государственной деятельности, а в отношении частных лиц такая практика служила либо проявлением благочестия, либо вообще любви к слову или искусству» [11]. При этом в сознании древнерусского человека различались «книжный человек» от «книжника» в Евангельском контексте (Мф. 5, 20, 7, 29; 13, 52; 16, 21; 20, 18; 21, 15; 23, 2, 13; 26, 3; Мк. 8, 31; 9, 14; 12, 38; 14, 1; Лк. 5, 30; 6, 7; 20, 19; 22, 2; 23, 10; Ин. 8, 3; Деян. 6, 12; 23, 9).

Книжными людьми Древней Руси называют архиепископа Новгородского Геннадия (†1505) и преподобного Иосифа Волоцкого (†1515), создавших в кругу своих сподвижников первый русский свод Библии в 1499 году. «Все чтомые книги на Руси» в дальнейшем были собраны Архиепископом Новгородским, затем Митрополитом Московским и всея Руси Макарием (†1563) и объединены в единый свод Великих Миней Четиих. «Практика обращения исследователей к «Макарьевским Минеям» наглядно свидетельствует, что созданию свода предшествовал сознательный выбор списков и текстологическая работа. Общеизвестно, что списки Великих Миней принадлежат к числу наиболее исправных в рукописной традиции» [12].

Продолжателем дела Святителя Макария был другой великий агиограф и агиолог Русской Церкви Святитель Димитрий, митрополит Ростовский (†1709). По мнению выдающегося источниковеда в области изучения творений этого ученого и богослова протоиерея Александра Державина (†1963), этот «Святитель совершил весьма важное, общенародное дело… Четии-Минеи Святителя Димитрия Ростовского сделались национальным достоянием, одною из тех книг, по которым вырабатывались и складывались своеобразные духовные особенности русского православного человека… Завершив труды своих предшественников, Святитель Димитрий положил начало и сделал первый шаг в деле научного изучения агиографии и критического исследования житий», используя источники Запада и Востока [13].

Изучение искусства русской книги началось давно.

Сведения о переписчиках и художниках книги крайне скудны. Из имен писцов XI—XIII веков известны 39. Чрезвычайно редко можно встретить имя художника, исполнявшего заставки, миниатюры и инициалы. Профессор Н. П. Кондаков в 1885 году писал: «Русская миниатюра, поставляемая отныне во главу угла будущего здания, есть именно та самостоятельная объективная и народная среда художественного творчества, которая ждет исследователя, чтобы отблагодарить его плодотворнейшими результатами и открыть ему тайники народной жизни. Она яснее других художественных сфер докажет, что существо движения заключалось именно в среде народного искусства… воспринимая в себя всё пригодное» [14].

Своеобразное понимание истории книжности выражено в одной из уникальных рукописей XV века: «Первее убо закона они– Божественнии мужие, не грамотою и книгами учахуся, но чисту имуще мысль, и Святаго Духа озарением просвещахуся, и тако Божия разумеваху хотения, Самому тому беседующу, усты к устом. Тако бе Ное, Авраам, Иов, Моисей. А понеже изнемогоша человеци, и не достоини быша просвещатися, и учити от Святаго Духа, дасть Человеколюбець Бог писания, да поне теми поминают Божия хотения. Тако и Христос, Апостолом убо Сам лицем беседова, и Духа Благодать посла им Учителя. А понеже по тех ереси явишася, и обычная наша истлити, изволи написати Евангелиа. Да поне, от тех учили истине, непривначими будемь от лъжиеретических, ниже до конца истлятся наши обычаи» (ОР РГБ, ф. 209, Собрание Овчинникова, № 8, Евангелие толковое, л. 3).

Надо иметь большую силу воли и любви, чтобы писать рукописи. Отношение переписчиков к своему труду, требующему особенного внимания и напряжения, нашло отражение в записях писцов: «Господи, помоги многогрешному Иоанну написать ми заставицу сию», – читаем мы в Сийском Евангелии 1336 года. По выражению Д. С. Лихачева, «литературный труд был особой формой молитвы». «Если в каждую рукопись вкладывалось столько труда и времени,— замечает исследователь Лаврской библиотеки священник Сергий Мансуров, – то можно понять, как относились к чтению» [15]. Истоки художественного облика древнерусской книги относятся к глубокой истории. Первое, что привлекает при знакомстве с древнерусскими книгами, – простота и гармоничность композиции. Однако это та простота, которая требует большого искусства. Книжное искусство в целом составляет огромный нравственный потенциал нашего народа. Архидиакон Павел из Алеппо, сопровождавший Антиохийского Патриарха Макария в XVII веке, пишет: «Что касается Евангелия, то мы не видывали подобного по обилию чистого золота и драгоценных камениев и по его искусной отделке приводящей ум в изумление» [16].

Отметим наиболее важные работы XX века. В 1921 году была издана опись лицевых изображений книг ризницы Троице-Сергиевской Лавры, составленная Ю. А. Олсуфьевым, в 1933 году выходит альбом «Древнерусская миниатюра», в 1944 году выходит работа А. В. Арциховского «Древнерусские миниатюры как исторический источник», в 1950 году – работа А.Н. Свирина «Древнерусская миниатюра», в 1960 году – труд Т. Б. Уховой «Каталог миниатюр, орнамента и гравюр собраний ТСЛ и МДА», в 1964 году – исключительное исследование А. Н. Свирина «Искусство книги Древней Руси», в 1965 – Подобедовой О. И. «Миниатюры русских исторических рукописей», в 1980 году – Вздорнова Г. И. «Искусство книги в Древней Руси». Большинство рукописей, которые сохранились на сегодня, исследуются многими специалистами – историками, филологами, искусствоведами, историками русской книги.

В настоящее время великий вклад в современную книжную культуру сделан сотрудниками Пушкинского Дома (Институтом русской литературы АН СССР) изданием многотомной серии «Памятники литературы Древней Руси» (Москва, «Художественная литература», 1978-1986 гг.) и «Словаря книжников и книжности Древней Руси» (вып. 1. XI – первая половина XIV в., Ленинград, «Наука», Ленинградское отделение, 1987).

Источниковедческое и историческое изучение русской книжности сегодня позволило решить сложный вопрос о составе чтений наших отцов, который предусматривал духовное развитие человека и нравственное обновление человеческого сообщества в целом.

Ссылки и примечания

[1]. Полное собрание русских летописей, изданное Археографической комиссией. Т. 1. Лаврентьевская и Троицкая летописи. СПб., 1846. С. 51.

[2]. ПСРЛ. Т. 1. С. 65-66.

[3]. Виноградов В. В. Основные проблемы изучения образования и развития древнерусского литературного языка. М., 1958. С. 38.

[4]. Сапунов Б. В. Книга в России в XI-XIII вв. Л., 1978. С. 82.

[5]. Лихачев Д. С. Задачи изучения связи рукописной книги и печатной // Рукописная книга. М., 1975. С. 3.

[6]. Лощиц Ю. Наша первая книга // 190-е заседание Клуба книголюбов ЦДЛ 26 октября 1988 г. «Слово. История. Книга. – К тысячелетию отечественной письменности.

[7]. Перетц В. Н. К вопросу о рациональном описании древних рукописей. Тверь, 1905. С. 3.

[8]. Визирь Н. П. Библиотека Киевской Руси // Доклад на научной конференции праздника славянской письменности и культуры в Новгороде, 26 мая 1988 г. С. 7 (рукопись).

[9]. Патерик Печерский. 1883. С. 66.

[10]. Библиотека Российская, или сведение о всех книгах, в России с начала типографии на свет вышедших. Труд епископа Дамаскина // ПДПИ. 1881. Вып. 2. С. VIII.

[11]. Вздорнов Г. И. Искусство книги в Древней Руси. М., 1980. С. 65.

[12]. Питирим, митрополит Волоколамский и Юрьевский. Об издательской деятельности Русской Православной Церкви. – Доклад на Поместном Соборе Русской Православной Церкви 6-9 июня 1988 года. С. 6-7.

[13]. Четии Минеи Святителя Димитрия, митрополита Ростовского, как церковно-исторический и литературный памятник // Богословские труды. Сборник 16. М., 1976. С. 128.

[14]. Кондаков Н. П. Рецензия на труд Буслаева Ф. И. «Русский лицевой Апокалипсис» // Журнал Министерства народного просвещения, июль, 1885.

[15]. Троице-Сергиева Лавра / Автор-составитель архимандрит Иннокентий Просвирнин. М.: ИОМП, 1986. С. 35.

[16]. Павел Алеппский, архидиакон. Путешествие Антиохийского Патриарха Макария в Россию в половине XVII века // ЧОИДР. 1898. Ч. 4.